Получив у портье ключ от номера, приезжий зашел в комнату, вывесил снаружи на ручку бирку "Не беспокоить", запер дверь. Энджел поставил чемодан возле кровати,  бегло осмотрел все помещения и принялся разбирать свои вещи. Одежда была аккуратно развешена в шкафу, остальное имущество нашло свое место в тумбочке рядом с кроватью. Сняв пиджак и кинув его на кровать, мужчина подошел к окну, отодвинул край шторы, выглянул на улицу. Город жил своей неторопливой жизнью - мимо гостиницы проезжали машины, шли куда-то совершенно незнакомые люди, на противоположной стороне улицы в огромном солнечном пятне грелся пушистый рыжий кот. Плотно задернув окно, постоялец отошел к кровати, присел на ее край, принялся раздеваться - тонкая шелковая рубашка, брюки, пропылившиеся в дороге ботинки, строгие черные носки. Прошлепав босыми ногами в ванную комнату, он избавился от последней детали туалета - серых плавок в черных крошечных ромбиках. Зайдя в душевую кабину, Энджел закрыл матовую стеклянную дверь и медленно открутил кран с горячей водой, регулируя температуру. Вопреки ожиданиям, на него полилась ледяная вода, слабо отдающая запахом хлорки. Громко выматерившись, он стукнул ладонью по крану. Кран, словно испугавшись, загудел, и на постояльца полилась, наконец, теплая вода.
Подняв лицо к тугим расслабляющим струям, Энджел закрыл глаза, отдаваясь ощущению покоя, растворяясь в водном потоке. Струйки воды серебристыми нитями струились по его длинным черным волосам, мокрыми прядями прилипшим к плечам, сбегали по спине, ласкающими каплями стекали по бедрам, ногам и звонко разбивались о белый кафель пола. Набрав полную горсть геля для душа, мужчина выключил воду и не торопясь размылил по телу тонкий пенный слой. Радужные пузырьки пены радостно переливались и постепенно умирали на его светлой коже. Отмывая с себя пыль долгой дороги и грязь старого ветхого поезда, странник тихо напевал что-то в вполголоса. Наконец вымывшись и смыв с себя последние мыльные капли, Энджел вышел из душа и с наслаждением завернулся в большое банное полотенце. Мягкая теплая ткань заботливо обняла его плечи, впитывая теплую влагу. Энергично вытираясь,  он случайно задел длинный кривой шрам на груди и недовольно поморщился. Развесив полотенце на крючках для просушки, Феникс натянул на себя банный халат и вернулся в комнату. Теперь его уставшее тело просило немного отдыха. Небрежно смахнув с кровати одежду, он вытянулся на прохладном шелковистом покрывале и сладко зевнул. Не тратя времени на сушку волос, мужчина скинул на пол халат, залез под одеяло и задумчиво уставился в потолок. После двух суток, проведенных в поезде, казалось, что кровать мерно покачивалась под ним, а в ушах все еще слышался мерный перестук колес по рельсам. Мышцы никак не могли расслабиться после жесткой лежанки, на которой пришлось спать две ночи. Но вскоре мирный сон милосердно коснулся его ресниц мягкой кисточкой снов. Легкое дыхание спящего не тревожило наступившую в комнате тишину, и лишь чуть колыхающееся на его груди одеяло давало понять, что этот человек спит, а не умер от навалившейся на него усталости.